Община Святого Георгия. 1 серия - Соломатина Татьяна (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗
Отворачивается от Веры. На глазах – слёзы.
ВЕРА
Страшно терять любимого человека.
БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ
Бессилие страшнее! Она умирает – и ты ничего! Ничего не можешь! Ни-чего!
Справляется с гневом. Разжимает кулаки. Встаёт. Подливает ещё Вере, себе.
(ХОХЛОВ, ГЕОРГИЙ, ПРОХОЖИЕ.)
Хохлов быстро идёт по улице. Мимо проезжает экипаж. Хохлова осеняет при виде транспортного средства, он хлопает по карманам – забыл бумажник! Суёт руку в карманы для контроля – пусто. Идёт дальше, ускоряясь. Переходит на бег. Он в отчаянии. Катится инвалид Георгий. Замечает состояние бегущего человека, останавливается, с горьким сарказмом смотрит вслед: «чтобы у тебя ни случилось – ты можешь бежать на своих двоих!»
(БЕЛОЗЕРСКИЙ, АСЯ, КРАВЧЕНКО, СОНЯ.)
За руку волочит недоумевающую Асю в направлении сестринской.
БЕЛОЗЕРСКИЙ
Ася, правило Ланденштейнера гласит: «в организме человека антиген группы крови и антитела к нему никогда не сосуществуют!» Мы с господином Кравченко не сосуществуем с Соней. Наша кровь её убьёт.
Затаскивает в сестринскую.
Соня в спутанном состоянии сознания. В вене – капельница с физраствором (прозрачной жидкостью). Кравченко сидит рядом, рука на пульсе. Белозерский берёт шприц, к Асе. На столе уже стоят две (Кравченко и Белозерский сдали пробы) колбочки, в которых свернувшаяся кровь. И две чистые.
КРАВЧЕНКО
Пульс ещё участился, наполнение совсем ослабло. Ввожу физиологический раствор. Но…
БЕЛОЗЕРСКИЙ
Кровь людская – не солёная водица!
Ася смотрит на Белозерского; на Кравченко; со страхом, с непониманием. Белозерский около неё со шприцом – она полностью доверяет ему, даже не понимая. Закатывает рукав.
БЕЛОЗЕРСКИЙ
Быстро! Повезёт – четвёртый будет не нужен!
Набирает у неё кровь, миллилитров пятьдесят, сливает в стоящую на столике чистую колбочку. Берёт колбочку, закрывает горлышко большим пальцем, трясёт её быстро и сильно («центрифугирование»).
(ГЕОРГИЙ, ГОРОДОВОЙ, ГУЛЯКИ.)
Георгий на краю гранитной плиты схода. Смотрит в воду. Отстёгивает тележку. Руками отталкивается – кидается в воду. Делает несколько сильных гребков.
Наверху – редкие гуляки. Кто-то заметил. Крики: «Утопился!», «Батюшки, да ведь это безногий Георгий!»
Несётся городовой, быстро сбежал по ступенькам, скидывает сапоги, фуражку…
ГОРОДОВОЙ
Э, чёрт!
Ныряет в холодную воду.
Городовой вытаскивает Георгия. Отфыркиваются. Городовой зол. С сострадательным гневным русским весельем:
ГОРОДОВОЙ
До чёртиков допился! До греховного исхода! Врёшь!
ГЕОРГИЙ
Вот на хрена ты, Василий Петрович?!
ГОРОДОВОЙ
Это уж как мамаша с папашей назвали!
Оба смеются, пострессовое состояние.
ГОРОДОВОЙ
Я тебя сейчас вот в часть запру!
ГЕОРГИЙ
И на что я тебе там?!
ГОРОДОВОЙ
Мокрый весь из-за тебя, дурака!
Поднимается, обтряхивается. Поднимает фуражку, надевает. Достаёт из кармана мелочь, протягивает Георгию:
ГОРОДОВОЙ
На согреться хватит. И брось мне это! Господь не даёт больше положенного! В своё время концы отдашь! И чтоб не мне бумаги писать – мне на сегодня бумаг уже – во! (жест ребром ладони по горлу)
(СОНЯ, КРАВЧЕНКО, БЕЛОЗЕРСКИЙ, АСЯ.)
На краю кушетки – плоская белая тарелка, с лужицей прозрачной сыворотки (Асиной), «отцентрифугированной» Белозерским. Кравченко колет пальчик Сони скарификатором, Белозерский снимает выступившую каплю крови стеклянной палочкой, смешивает каплю с лужицей Асиной сыворотки. Все трое смотрят в тарелку, затаив дыхание… Кровь не сворачивается! Белозерский с Кравченко смотрят друг на друга: джек-пот! Искомая группа крови найдена!
КРАВЧЕНКО
Не сворачивается!
БЕЛОЗЕРСКИЙ
Сыворотка не склеивает эритроциты «родственника по крови», который вовсе не обязательно кровный родственник.
АСЯ
Что это значит?
БЕЛОЗЕРСКИЙ
Что ты спасёшь Соне жизнь!
…Укладку на переливание!
Ася бросается к инструментальному шкафу, достаёт необходимое.
АСЯ
Я готова всю отдать, пусть только Соня живёт!
КРАВЧЕНКО
Хватит миллилитров трёхсот.
БЕЛОЗЕРСКИЙ
Но потом тебе придётся пить кровь умирающих гладиаторов… Шучу. Не в Древнем Риме. Угощу непрожаренным бифштексом.
Ася садится на стул рядом с кушеткой, заголяет левую руку до середины плеча. Белозерский берёт иглу…
(ХОХЛОВ.)
Хохлов подбегает к парадной двери дома – вид у него, как у немолодого человека, который долго бежал. Жмёт на звонок неотрывно.
(БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ, ХОХЛОВ, ЛАКЕЙ ВАСИЛИЙ.)
Белозерский-старший в кресле у камина, вытянув ноги, с сигарой и бокалом коньяка. Созерцает огонь. В мечтательном настроении. Врывается Хохлов, за ним – Василий.
ЛАКЕЙ ВАСИЛИЙ
Профессор, как хотите, но я обязан прежде доложить!
Хохлов обращается к Белозерскому-старшему, обернувшемуся на шум:
ХОХЛОВ
Где она?!
Белозерский-старший сразу понимает о ком речь, снова обращает мечтательный взор на огонь.
БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ
Ушла… Но обещала захаживать запросто!
Хохлов обессилено делает несколько шагов, падает на диван, где сидела Вера; судорожно всхлипывает, пытаясь подавить рыдания:
ХОХЛОВ
Я старый дурак, Николай Александрович! Старый беспомощный трусливый дурак!
Белозерский-старший вскакивает, кивает Василию: не стой истуканом! Сам идёт к Хохлову, садится рядом, обнимает за плечи, протягивает свой бокал:
БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ
Хлебните, Алексей Фёдорович! Сейчас чуток оправитесь – и мы разыщем княгиню! Я с Мадагаскара сырьё получаю – так чтобы я в Питере человека не получил?!